Мы все еще оставались людьми
Холокост… Сколько книг написано на эту тему, а сколько прочитано мной и другими… Тем не менее, даже спустя десятки лет она продолжает откликаться горечью в сердцах многих читателей и волновать современных авторов. Все потому, что уходят в прошлое только события, а жесткость лишь приобретает новые формы…
Книга Аффинити Конар, посвященная «Освенциму» - самому смертоносному концентрационному лагерю в истории человечества, где творились такие невообразимые вещи, что их невозможно представить даже обладая самым богатым воображением на свете.
Сейчас, когда я уже прочитала эту книгу, никак не могу поверить в то, что это авторский дебют, настолько в ней все тонко и пронзительно, будто автор меееедленно поворачивает нож в читательском сердце, описывая вовсе не зверства, которые творили фашисты, а людей, которые попадали в лагерь живыми, а выходили – мертвыми, даже если их сердца еще продолжали механически отбивать ритм…
В этой книге вы не найдете леденящих душу описаний, которые вызывают отвращение и неприятия у любого здорового человека. Даже намеков вполне достаточно. Например, когда юная героиня видит в кабинете фашистского доктора множество… засушенных человеческих глаз? Бррр! Померещится же такое… Это просто коллекция жуков, коллекция жуков, коллекция жуков… В конце концов, человеческий разум может убедить сам себя в чем угодно, чтобы спастись от помешательства. Хотя бы на время…
Аффинити Конар взялась за сверхсложную задачу – не просто описать жизнь концлагеря, нет, она пошла дальше и рассказала, какие опыты ставили над детьми, капля за каплей лишая их сначала физических, а потом и нравственных сил. Автор ведет повествование очень осторожно, будто боясь покалечить и так израненные души…
Однако несмотря ни на что юные герои продолжали жить и верить в добро так, как это умеют только дети, которых, вроде бы, жизнь заставила повзрослеть самым беспощадным способом. Через всю книгу вместе с горечью тянется тоненькая, но чрезвычайно прочная ниточка надежды, которая дает право верить в светлый финал
«… Нам предстояло заново учиться любви к этому миру».
