«Облачный атлас» - книга специфическая, нестандартная, вызывающая разнообразные эмоции, чтение непростое, что называется «не для всех», так что рекомендовать ее кому-то я бы не рискнула, а сама – в восторге.
Необычность книги начинается уже с формы, в которой она подается читателю. В ней – 6 взаимосвязанных историй из разных времен; каждую из них рассказывает один герой, а между собой все герои объединены некоей необъяснимой, почти мистической связью, которая внешне проявляется в виде родимого пятна в форме кометы, а метафорически – в творчестве каждого, причем под «творчеством» постоянно подразумевается что-то особенное, характерное только для одного из героев. Но и этого мало: истории расположены в хронологическом порядке, но каждая обрывается на середине, в буквальном смысле «на полуслове» и только центральная, серединная история рассказа от начала до конца, а потом начинается обратный отсчет – и в обратном хронологическом порядке читатель узнает окончание других историй. Вот такая необычная цикличность.
Кто же выступает у Митчелла в роли рассказчиков? Во-первых, нотариус из Америки Адам Юинг, возвращающийся обратно в США из Австралии. Во-вторых, молодой композитор, живущий в Европе между двумя мировыми войнами. В-третьих, калифорнийская журналистка Луиза Рей, раскрывающая заговор в атомной энергетике. В-четвертых, наш современник, издатель Тимоти Кавендиш, попадающий в приключения в попытке убежать от бандитов. Эти четыре истории, хоть и выдуманы, но все же не теряют связи с реальностью, каждая из них могла бы произойти и в жизни. А вот две центральные истории – это уже самая настоящая фантастика, в каком-то смысле социальная антиутопия и мрачное предостережение против корпоративного будущего – это история клона-прислуги из Кореи и рассказ гавайского пастуха после каких-то катаклизмов.
Форма, в которой переданы эти истории, сильно разнится и как бы приспособлена для улучшения восприятия. Первая история – в виде дневника, вторая рассказана в письмах, третья подана как детектив-расследование, четвертая – нечто вроде мемуаров, пятая – интервью, а шестая – как простой устный рассказ, усложненный для восприятия искажением речи, когда апострофами заменяются разные буквы или целые слоги.
Иначе как «монументальной» эту книгу не назовешь. Чтение, заставляющее глубоко задуматься, чтение, вызывающее уважение к масштабам авторского замысла, чтение со смешением стилей и жанров – а потому книга, заслуживающая попытки прочтения и осмысления.
