Как всегда у Роллинса – зрелищно, динамично, захватывающе.
В «Последнем оракуле» продолжаются приключения агентов «Сигмы», получают развитие индивидуальные истории героев и снова присутствует намек на продолжение. Задача тоже осталась прежней – спасти мир. В роли главных злодеев – и тут без изменений – психованные и безжалостные русские, решившие установить новый порядок с помощью ядерного наследия СССР. Правда, нашелся и «плохиш»-американец – но он вообще полный отморозок.
Научная интрига, в которую вписаны приключения героев, и на этот раз удалась Роллину на «отлично», правда она производит жутковатое впечатление (если представить, что подобное могло происходить на самом деле) и уж точно абсолютно бесчеловечна – тут эксперименты и над животными (особенно посему-то стало жалко погибших тигров), и над людьми, но что хуже всего – над детьми, страдающими аутизмом. Дети-аутисты, генетические потомки жриц Дельфийского оракула, экстрасенсорные возможности человеческого мозга и ядерно-радиационная история России смешаны в дьявольском коктейле, и выглядит почти абсолютно реалистично.
Что всегда радует в книгах Роллинса – то, что все его фантазии опираются на какие-либо существующие гипотезы и теории, вот, например, взять проект «Нового саркофага» на четвертым блоком Чернобыльской АЭС – техническое описание повторяет существующий в действительности проект. Такой подход, такая проработка подоплеки событий происходящих событий, не перегружая произведение, делают книги гораздо более реалистичными. Более того, автор в «Приложении» подробно останавливается на научности отдельных элементов своего сюжета, отсылая заинтересовавшихся читателей к конкретным книгам той или иной тематики. Правда, есть и ошибочки – например, упоминая конфискованные документы автор пишет, что забрали и ноутбуки – и это в 1959 году, хотя, возможно, такие досадные ошибки, просто «цепляющие» внимание – это недостаток перевода.
На реалистичности положительно сказываются и дополнительные материалы – несколько карт, например, или схема «Нового саркофага», позволяющие наглядно представить то, о чем пишет автор.
