Рецензии

В рамках программы non/fiction было представлено новое издание романа Милона Кундеры "Жизнь не здесь" (1970). Этот чешский писатель сегодня один из самых читаемых и любопытных во всем мире.

Его перу принадлежат романы "Шутка" (1967), "Вальс на прощание" (1970), несколько сборников рассказов и пара эссе, а так же книги, написанные на французском языке (в 1968 писатель окончательно перебрался во Францию), "Неспешность" (1995), "Подлинность" (1997) и "Неведенье" (2000).

По заявлению издателей роман "Жизнь не здесь" публикуется на русском языке впервые. По энциклопедическим данным книга была закончена в 1969 или 1970 году, а впервые вышла в Париже в 1973, естественно, на французском.

Этот роман описывает жизнь молодого поэта Яромила. "Здесь было расчлененное и разнообразное время, он переходил из одного поэтического периода в другой и мог (краем глаза поглядывая вниз, в ужасный застой без событий) в восторженном упоении сообщать самому себе о приходе нового периода, который откроет нежданные горизонты его фантазии".

С того дня, когда мамочка только поняла, что беременна, а папочка-инженер догадался, что ему не отвертеться (и предусмотрительно, после беседы с родителями новоявленной невесты, согласился на пышную свадьбу), с рождения и до самой смерти поэта сопровождает автор. Любопытно то, что заглавие роману дала цитата Артюра Рембо, которую использовал Андре Бретон, чтобы завершить "Манифест Сюрреализма" (1929). Интересно и другое – эту же фразу, в 1968 году писали на транспарантах в период студенческих волнений.

Кундера пишет о жизни семьи, существующей будто вне времени. Мамочка воспитывает и пестует ненаглядного Яромила. Папочка вообще мало чем интересуется (хотя позже он заводит роман в еврейском гетто). А маленький Яромил страдает, ведь "материнская любовь ставит на лбу мальчиков клеймо, отпугивающее расположение товарищей". А между тем обстановка в Чехии накаляется. "История, которая, как им казалось, до недавнего времени спала (или подстерегала, притворяясь спавшей) и вдруг выпрыгнула из укрытия, чтобы в тени ее огромной фигуры все прочее стало невидимым".

По описанию внутренней жизни формирующегося поэта роман напоминает знаменитую книгу Джойса "Портрет художника в юности". Однако Кундера ставит перед собой другую задачу. Его поэт, в отличие от джойсовского Стивена Дедала, изначально знает, что он не такой как все (конечно, позже выясняется: это издержки воспитания). Но Кундера пишет не только о становлении поэта. Скорее он говорит о "лирическом сознании", и поэт для него ничто иное как воплощение этого сознания. "Но что произошло с европейским поэтом во второй половине XX столетия? Его голос стал неслышен, – говорит писатель в послесловии, написанном в 1986 году, – И никто даже не заметил, как поэт тихо удалился с шумной сцены мира. По дьявольской иронии Истории последним коротким периодом, когда он еще играл значительную общественную роль, была эпоха коммунистических революций в Центральной Европе в первые годы, после окончания Второй мировой войны".

Судя по всему Яромил не очень хороший поэт, но он молод, преисполнен стремления выделиться, показать себя. В детстве избалованный матерью мальчик пробует писать картины, экспериментирует в прозе, даже создает Ксавера – героя (в последствии ставшего Альтер-эго), который живет в своих снах. Позже Яромил приходит к поэзии, влюбленностям, коммунизму (нужно сказать, эта идея захватила его так сильно, что он поступает на курсы высшей политической школы, почти забрасывает стихи, считая, что главное для поэта лозунги и агитки, а позже легко совершает тяжкое предательство). Но он не живет в действительности и его трудно в чем-то обвинять. От одной влюбленности он приходит к другой (студентка в очках даже прозвала его Эфебом, который все время удаляется, и Яромил был рад тому, что угадали его сущность). Его "окуклившаяся" маменька по-прежнему не может надышаться на своего дитятю. И кто бы мог подумать, что из такого талантливого, интересного ребенка по сути вырастет прекрасное чудовище. Есть у Яромила что-то общее с Рембо. Конечно, этот мальчик не так одарен, но все же он лиричен ("лирический возраст – это молодость") и, кажется, тоже попался в лапы революции, став ее орудием. Автор пытается проникнуть в суть вещей и узнать, что же такое это "лирическое сознание".

Книга написана с большой иронией, но местами, она очень грустна. Это не сатира, здесь нет желчи. И для Кундеры в принципе не важно большой ли поэт Яромил . Он интересен писателю, прежде всего тогда, когда осознает, что слова "теперь <...> предназначены не для мгновенного общения и быстрой гибели, а для другой жизни", и в тот момент, когда он отходит от поэзии, увлекшись коммунизмом.

Роман поднимает глубоко философские, эстетические и социальные проблемы. Поэт приравнивается к палачу. И трудно сказать, кто в этом виноват. Общество, вскормившее его, семья, влиявшая на его развитие, государство, поставившее его в условия жесткого политического выбора и разбудившее в нем чудовищность? "Эти вопросы – уже сами по себе ответы, ибо, как сказал, Хайдеггер, сущность человека подобна вопросу".