Сказки возвращаются к нам тогда, когда мы хотим в них верить. К некоторым они не приходят никогда, а с кем-то не расстаются с самого детства до глубокой старости.

Последних чаще всего называют сказочниками, людьми в волшебных очках. В этой плеяде гениев, способных увидеть действительность через призму волшебства и добра, особняком стоят несколько человек, перевернувших мир и открывших для него совершенно новую реальность… или нереальность. И что особенно удивительно, произошло это в сумасшедшем и меркантильно-деловом ХХ веке, когда казалось, что сказки стали никому не нужны. В число этих удивительных людей входит и Клайв Стейплз Льюис, подаривший нам «Хроники Нарнии».

Сказки возвращаются к нам тогда, когда мы хотим в них верить. К некоторым они не приходят никогда, а с кем-то не расстаются с самого детства до глубокой старости.

Последних чаще всего называют сказочниками, людьми в волшебных очках. В этой плеяде гениев, способных увидеть действительность через призму волшебства и добра, особняком стоят несколько человек, перевернувших мир и открывших для него совершенно новую реальность… или нереальность. И что особенно удивительно, произошло это в сумасшедшем и меркантильно-деловом ХХ веке, когда казалось, что сказки стали никому не нужны. В число этих удивительных людей входит и Клайв Стейплз Льюис, подаривший нам «Хроники Нарнии».

После выхода на экраны кинофильма, созданного по первой части эпопеи Люиса, книга пережила второе рождение. А самому автору в ноябре этого года исполнилось бы 110 лет.

Так кто же он – Клайв Стейплз Льюис – человек, создавший волшебный мир, которым бредят сегодня и дети, и взрослые?

Человек и сказочник

Клайв Стейплз Льюис родился 29 ноября 1898 года в Белфасте, в Северной Ирландии, в семье стряпчего, но большую часть жизни прожил в Англии. Мальчик рано проявил интерес к мифологии и литературе, поддержанный и развитый Керкпатриком, учителем, у которого Льюис частным образом обучался в 1914–1917 годах.
После окончания школы в 1917 году поступил в Юниверсити-колледж Оксфорд, но вскоре бросил занятия и попал в британскую армию младшим офицером.
Стоит напомнить, что в это время во всю гремела и перетирала своими жерновами и гениев, и злодеев Первая мировая война. Льюис был ранен в битве при Аррасе, что, возможно, его и спасло. Он демобилизовался в 1918 году и вернулся в университет, где закончил обучение.
В 1919 под псевдонимом Клайв Гамильтон вышел его первый сборник стихов «Угнетенный дух».
В 1923 Льюис получает степень бакалавра, позже – степень магистра и становится преподавателем филологии.
С 1925 по 1954 год он преподает английский язык и литературу в Колледже Магдалены в Оксфорде.
В 1926 году под тем же псевдонимом Клайв Гамильтон выпускает сборник стихов «Даймер».
В канун Троицы 1929 года тридцатилетний оксфордский преподаватель английского языка и литературы Клайв Стейплз Льюис встал на колени в своем кабинете и признал, что Бог есть Бог. Той ночью родился один из самых видных фантастов XX века, классик английской христианской литературы, автор всемирно известных «Хроник Нарнии».
Однажды сентябрьским вечером 1931 года Льюис долго беседует о христианстве с будущим автором «Хоббита» Толкином (ревностным католиком) и Хьюго Дисоном. Эта беседа изложена Артуром Гривсом под названием «Они встали вместе». Та вечерняя дискуссия была важна для события следующего дня, которое Льюис описывает в «Настигнут радостью»: «Когда мы отправлялись на мотоцикле в зоопарк Уипснэйд, я не верил, что Иисус Христос есть Сын Божий, но когда мы пришли в зоопарк, я верил».
Поначалу будущие знаменитости (Толкин и Льюис) друг друга не впечатлили, однако со временем нашли общий язык – оба увлекались скандинавской мифологией. Позже Толкин писал о Льюисе: «Лишь он один убеждал меня в том, что моя писанина может быть чем-то большим, нежели обычное хобби». Кто знает, если бы не дружба двух оксфордских преподавателей, фэнтези могло бы пойти по совершенно другому пути.
С 1933 по 1949 год вокруг Льюиса собирается кружок друзей, названный «Инклинги» (позже он заявит о себе как литературно-дискуссионная группа), членом которого являлся и Джон Рональд Руэл Толкин. В кружок входили также Уоррен Льюис, Хьюго Дайсон, Чарльз Уильямс, доктор Роберт Хавард, Оуэн Барфилд, Уэвилл Когхилл...
В детстве Клайва Стейплза Льюиса называли Джек. Впоследствии это стало «именем для друзей», в частности, инклингов. «Инклинг» – это слово-перевертыш. В прямом переводе с английского оно означает «намек», а если разобрать его на части, то получатся корень «ink» – «чернила» и суффикс «-ling», вместе с которым получаем «чернильник», «чернильщик» или даже «чернилянин». А некоторые даже возводят название клуба к слову «халфлинг» (полурослик) – другому названию хоббитов. Как бы то ни было, Клайв Льюис быстро стал душой и негласным главой инклингов.
Инклинги собирались по вторникам в пабе, а по четвергам – у Льюиса, читали и обсуждали собственные сочинения, беседовали на всевозможные темы, пили пиво и курили трубки. Но главное – этот узкий круг друзей создавал творческую атмосферу, духовно поддерживал начинающих писателей. Здесь обменивались мыслями и воззрениями, идеями и целыми философскими концепциями. В период «Инклингов» Толкин писал «Хоббита» и «Властелина Колец», а Льюис – «Космическую трилогию» и первые «Хроники Нарнии».
«Космическая трилогия» Льюиса началась с пари между ним и Толкином. Оба писателя были недовольны современной им фантастикой, которая недалеко ушла от Роберта Говарда и Эдгара Бэрроуза, и решили дать ей новые образцы.
«Космическая трилогия» все-таки не научная фантастика. Составляющие ее романы внешне похожи на книги Уэллса и Верна, «Мерзейшая мощь» близка к антиутопии и криптоистории. Но в любом случае, эти книги – одна из вершин творчества Льюиса, блестящий образец философской фантастики XX века.
Кстати, сейчас, начиная с 1983 года, немецкое «Общество “Инклингов”» издает ежегодный альманах, посвященный фэнтези и мифопоэтике, а в частности, творчеству оксфордских инклингов.
Русский перевод «Мерзейшей мощи» сделали харьковские фантасты Олег Ладыженский и Дмитрий Громов, более известные под коллективным псевдонимом Генри Лайон Олди.
И, наконец, в 1950–1955 годах публикуются «Хроники Нарнии». Самые яркие произведения этого цикла – «Лев, колдунья и платяной шкаф», «Племянник Чародея» и «Последняя битва».
«Внешне он напоминал скорее фермера, чем профессора, философа и поэта. Небрежно одетый, с крупным, красным лицом, он любил громко смеяться за кружкой пива среди друзей. Но за этой прозаической наружностью скрывался человек рыцарского благородства и глубокой духовности, умевший проникать в тайники души». Таким увидел Клайва Стейплза Льюиса его коллега по Оксфорду, русский эмигрант Николай Зернов.
В 1952 году Льюис впервые встречает Джой Дэвидмен (свою будущую жену). Она была на 15 лет моложе Льюиса, но что это значит для настоящей любви! Через четыре года они регистрируют брак, что многими воспринималось как блажь или милосердие со стороны Льюиса. Джой умирала от рака, и такой брак казался окружающим просто бессмысленным. Но происходит настоящее чудо, и через год Джой выздоравливает.
В 1954 году писатель переезжает в Кембридж, где преподает английский язык и литературу в колледже Магдалены, а спустя год становится членом Британской академии.
Как ученый он известен своими исследованиями английской литературы эпохи Средневековья, как теолог – трудами, трактующими христианство с точки зрения человека, который утратил веру в детстве и возвратился к ней уже в зрелом возрасте.
В 1955 году выходит его труд «Английская литература шестнадцатого века», он становится классикой и входит в многотомную «Оксфордскую историю английской литературы».
В 1960 году Льюис и Джой вместе с друзьями едут в Грецию, посещают Афины, Микены, Родос, Ираклеон и Кносс. А потом чудо заканчивается. Джой умерла 13 июля, вскоре после возвращения из Греции.
Через три года Клайв Льюис уходит с преподавательской работы из-за проблем с сердцем и болезнью почек.
Умер он 22 ноября того же года от рака, не дожив неделю до шестидесятипятилетия. Льюис умер в тот самый день, когда был убит президент Кеннеди и умер Олдос Хаксли. До смерти он оставался на профессорской должности в Кембридже и был избран почетным членом Колледжа Магдалены. Льюис являлся доктором литературы Квебекского (1952) и Манчестерского (1959) университетов, почетным доктором литературы университетов Дижона (1962) и Лиона (1963). Он – почетный член Королевского литературного общества, удостоенный почетной медали фонда Карнеги.
Могила писателя находится во дворе церкви святой Троицы в Хэдингтон Куэрри, Оксфорд.

Христианин

Льюису удалось четко разграничить в себе две личности: писателя и проповедника. Главные произведения Льюиса выходят за религиозные или идеологические рамки, пусть создавший их человек и был убежденным христианином.

Удивительно, но до недавнего времени он был известен на родине не столько как автор «Хроник Нарнии», сколько как проповедник, богослов и ученый-словесник.

Первая работа Льюиса после обращения в христианство – «Возвращение паломника» (название отсылает читателя к аллегорическому роману Джона Беньяна «Путь паломника», самой известной христианской книге в британской истории). Главный герой романа Льюиса Джон странствует в поисках зачарованного острова. Ему предстоит познакомиться с господином Богатство, матерью Церковью и мистером Просвещение, пройти через город Трепета и долину Унижения. За фэнтезийной оболочкой скрываются душевные искания самого Льюиса.

Самый интересный представитель «богословской» фантастики Льюиса – «Письма Баламута», тридцать одно послание высокопоставленного черта своему племяннику Гнусику, приставленному к новообратившемуся христианину. За исключением самого факта «адской почты» и одного упомянутого превращения Баламута в большую сороконожку, здесь нет ничего фантастического. Зато подробно разобраны искушения, подстерегающие современного христианина на каждом шагу его духовной жизни. Гнусик терпит поражение – душу его подопечного, погибшего во время бомбежки, забирают ангелы.

Кстати, льюисовский Ад неизмеримо меньше Рая. Именно поэтому возможно Спасение: грешнику можно возвеличиться до праведника, но праведник не может умалиться настолько, чтобы уместиться в Аду.

На склоне лет Клайв Льюис обращается к мифологии. Он пишет незаконченный роман «Пока мы лиц не обрели» – переложение древнегреческой легенды об Амуре и Психее. Задумывает книгу о современном Минотавре и строительстве новой Вавилонской башни – мрачного сооружения, которое должно связать Землю и мир мрака. К сожалению, остались только наброски романа «Десять лет спустя» – история о Менелае, который встречается с Еленой после падения Трои.

Льюис твердо верил в «естественный закон» и человеческую совесть, но не считал их достаточными, когда «придется лететь». Льюис часто повторял: «Неспокойно сердце наше, пока не успокоится в Тебе».

Из интервью Шервуду Уирту (1963 год)

Шервуд Уирт: Вы пишете очень легко, даже когда речь идет о самых сложных богословских вопросах. В чем тут дело?

Клайв Льюис: Мне кажется, дело тут в душевном складе. Однако меня поддержали средневековая литература и книги Честертона. Честертон, к примеру, не боялся сочетать серьезные богословские темы с острословием и смехом. И в средневековых мираклях много смешного.

Ш.У.: Значит, по-вашему, христианский писатель должен шутить?

К.Л.: Нет. По-моему, натянутые шутки на священные темы отвратительны. У некоторых христианских писателей это просто невозможно вынести. Одни пишут серьезно, другие – легко. Мне больше нравится легкий слог, потому что и так накопилось очень много фальшивого благочестия. Слишком торжественно, слишком сусально говорят на священные темы.

Ш.У.: Когда читаешь Ваши работы, кажется, что Вам нравится их писать. Это редко ощущаешь при чтении богословских книг.

К.Л.: Если бы мне не нравилось, я бы писать не мог. Только одну книгу мне трудно было писать.

Ш.У.: Какую?

К.Л.: «Письма Баламута». Она очень туго шла. Я думал тогда о возражениях против христианской жизни, и мне пришло в голову изложить их как советы беса. Но я устал скрупулезно называть плохое хорошим, а хорошее – плохим.

Ш.У.: Как по-вашему, что нас ждет в ближайшие годы?

К.Л.: Откуда мне знать? Я занимаюсь прошлым, сижу спиной к паровозу. Мир может кончиться за десять минут, но мы должны оставаться там, где поставил нас Господь, жить каждый день, как последний, а планы строить так, словно мир простоит сотни лет. Новый Завет ясно говорит нам, что нас когда-нибудь ждет. Мне просто смешно, когда люди в отчаянии от какой-нибудь будущей катастрофы. Разве они не знали, что рано или поздно умрут? Наверное, нет. Одна молодая девушка сказала недавно, когда разговор зашел о смерти: «Ну, когда я состарюсь, ученые что-нибудь выдумают!»